Лев. Восхищение человека этим царственным животным находит свое отражение в различных формах, однако наиболее распространенными и привычными для нашего взгляда остаются многочисленные изображения львов в различных архитектурных ансамблях. Львы каменные, мраморные, бронзовые, чугунные, бодрствующие и мирно спящие, лениво зевающие и распахнувшие пасть в грозном рыке, мощные скульптуры и едва заметные изображения на барельефах – вот далеко не полный перечень того, что неизменно привлекает внимание и восхищает как любознательного туриста, так и местного жителя.

Но даже коренным москвичам порой невдомек, какие увлекательные истории прячутся за той или иной статуей, бережно хранящей тайны древнего города. При упоминании львов в городской архитектуре принято говорить о Санкт-Петербурге. Не отрицая красоты невской жемчужины, все же позволим себе несколько поспорить – московские львы скрывают немало дворцовых (и не только) секретов, раскрытие которых будет не менее увлекательным даже для жителей столицы.

История появления царя зверей в Москве тонет в глубине веков, однако легенда гласит, что впервые львы были преподнесены в подарок Ивану Грозному персидским шахом – царь зверей в дар царю Руси. Восхищенные мощью этого прекрасного животного, москвичи наперебой рвались купить статую льва у местных каменных дел мастеров. Стоит ли говорить, что подобная роскошь была не доступна «простым смертным»? Единомоментно скульптура льва соединила в себе сторожевые черты и черты символа принадлежности к сильным мира сего.

Сторожевые львы – давняя традиция, начало которой теряется в истории дворцовых и храмовых комплексов древнего Египта, Индии, Китая, Греции и Рима. Каковы бы ни были ее истоки, вплоть до наших дней застывшие изваяния льва сохраняют за собой статус грозного стража обители.

Московские львы обитают повсеместно – от Спасской башни и Исторического музея до особняков на Пятницкой и Гончарной, но некоторые архитектурные строения заслуживают отдельного внимания. Львиное наследие тем более ценно, что после пожарища 1812 года, ужаснувшего даже наполеоновскую армию, многие из особняков дворцовой знати и купечества канули в лету, но уцелевшие могут поспорить с наиболее яркими петербуржскими (и не только) красотами и напомнить ряд блистательных (если не сказать знаковых) для своего времени имен.

Чего только стоит городская усадьба крупных горнозаводчиков братьев Баташевых! Усадьбой это архитектурное творение можно назвать с большой натяжкой, потому как роскошь этого огромного дворца, строительство которого велось на площади около трех (!) гектаров с тончайшей нюансировкой многочисленных деталей и широким размахом композиции, выходит далеко за традиционное понимание слова «дом».

Мощные парадные ворота гостеприимно распахивались перед многочисленными посетителями влиятельных хозяев, однако с высоты своих просторных постаментов на них пристально взирали застывшие в металле хранители покоя дома и его обитателей — чугунные (а как же иначе для чугунных магнатов?) львы. Но то ли львы были не слишком бдительны, то ли маловато их оказалось для охраны, во время нашествия Наполеона в усадьбе квартировался незваный гость — генерал Бонапарта Мюрат. После пожара здание сильно пострадало, однако львы, к пущей радости москвичей, выстояли. И по иронии судьбы в противовес наглым французам гостеприимно приняли лорда У. Кавендиша – герцога Девонширского, почтившего своим присутствием бракосочетание его императорского величества Николая І. Теперь дом чугунных магнатов Баташевых носит гораздо более тривиальное, но привычное для нашего уха название – городская клиническая больница №23 и принимает совершенно иных «гостей».

Чугунными львами может похвастаться и парковая зона усадьбы чайных купцов Усачевых-Найденовых – последнего и едва ли не лучшего творения итальянца по национальности (но русского душой!) архитектора Доменико Жилярди. Помимо страстной любви к чаю, судя по всему, взаимной, раз уж купцам Усачевым было по карману строительство и содержание такого дома, Петр Усачев с не меньшим пиететом относился к садоводству и оранжерейному делу, что сделало созданный им парк жемчужиной садов Москвы, любимой как современниками его создателя, так и нынешними москвичами.

Сторожевые львы соседствуют в парковом комплексе с грифонами, выбор которых также символичен. Согласно легендам, грифоны – единение льва и орла – неусыпно хранили от чужих глаз несметные сокровища своих хозяев, являясь символом тайного знания и могущества. В Древней Греции, к примеру, именно грифоны вращали колесо судьбы. Признаемся откровенно, львам и грифонам Усачева было что охранять – парковая зона усадьбы раскинулась на площади более восьми гектаров. Многим москвичам и гостям столицы наверняка доводилось видеть этот прекрасный парк с экранов телевизоров в фильмах “Покровские ворота”, “Интердевочка”, “Гостья из будущего”, однако львов и грифонов все же лучше увидеть вживую. Поверьте на слово, они того стоят!

Судя по всему, архитектор усадьбы Усачевых-Найденовых был большим сторонником львов, так как их изображения присутствуют и в других зданиях, автором которых являлся Доменико Жилярди – дворянской усадьбе Студенец, усадьбе князей Строгановых-Голицыных на землях Кузьминского парка и, конечно, доме графа Льва Разумовского. Говорим «конечно», потому что невозможно обойти стороной столь примечательное здание и его львов. Помните, как у Пушкина, «…аптеки, магазины моды, балконы, львы на воротах…». Это недосужему прохожему может показаться, подумаешь, строчки из «Евгения Онегина»! Но истинные знатоки тут же возразят: «Ну как же, сударь! Ведь речь об усадьбе графа Льва Кирилловича Разумовского! Об Англицком клубе!». То ли граф как истинный светский лев вызывал такие восторги у публики, то ли его рыкающее картавое произношение веселило окружающих, но за глаза Льва Кирилловича величали граф-лев, а известный своим неординарным чувством юмора Разумовский возьми и поставь своих сородичей да на ворота усадьбы. И за весельчаками приглядят, и хозяина в обиду не дадут, и престиж, опять же, подчеркнут.

Однако грозные сторожевые львы главных ворот усадьбы графа, давшей приют Английскому клубу, не помешали сносу ворот и строительству ряда одноэтажных магазинов, заполонивших Тверскую и прозванных москвичами «Английскими рядами». Львы с позором ретировались в подвалы дворца, однако после событий 1917 года были «реабилитированы в правах» и возвращены на пьедестал. На сегодняшний день московские львы графа Льва Разумовского охраняют покой посетителей Государственного центрального музея современной истории России. Ходили слухи, что в бурные годы гражданской войны за выкуп львов Англицкого клуба предлагали баснословные деньги, но сделка не состоялась. Спасибо предкам за стойкость! Эти львы прекрасны.

Однако конкуренцию им может составить львиный дуэт особняка Фон-Рекк, построенного в конце ХІХ века архитектором Сергеем Шервудом. Изначально особняк задумывался для титульной советницы И. Марковой, но та продала еще недостроенный дом жене крупного московского предпринимателя немецкого происхождения Минне Фон-Рекк. Широкой публике особняк Фон-Рекк известен под названием «Дом со львами на Пятницкой» и знаменит парой львов, один из которых вопреки традиции вечного львиного бдения спит, а другой – стойко несет караул. «Сторожевые львы никогда не спят!» – эту прописную истину знают все, ведь недаром их изображают только с открытыми глазами. Предполагают, что лев Фон-Рекк усыпляет бдительность злодеев, наблюдая за окружающими сквозь опущенные веки. Так что любоваться этим царственным животным нужно осторожно (а вдруг и правда?..).

Львиная история Москвы была бы неполной без упоминания еще одного имени – российского архитектора и одного из крупнейших мастеров стиля модерн – Льва Николаевича Кекушева, авторской подписью которого стало включение статуи или изображения льва в проектируемые им здания. Одним из наиболее известных его творений является особняк со львами на Остоженке, который, как гласит легенда, был тем самым домом булгаковской Маргариты.

Слухами, конечно, земля полнится, но жена Кекушева настояла на продаже дома сразу после завершения строительств, хотя на тот момент семья архитектора относилась к более чем зажиточным представителям общества и в средствах стеснена не была. Самым выразительным элементом особняка, доступным очам любопытного зрителя, является лепнина, в том числе с изображением львов. Однако как венчает здание мраморный лев, Москва уже вряд ли увидит. Этот элемент украшения и показатель статуса дома до наших времен не сохранился, разве что какому-нибудь филантропу придет в голову идея вернуть стража на постамент и купить статую льва, восстановив изначальный облик прекрасного здания.

Не менее интересными для любителей истории и архитектуры покажутся зевающие львы Гончарной улицы и одинокий лев со щитом на улице Мясницкой, крылатые львы на проспекте Мира, экзотические китайские львы купца Перлова, грозные львы Слободского дворца, невозмутимые сторожевые львы над гротом Александровского сада, львы с шарами дома Пономаревых на улице Чаплыгина, знаменитые львы без клыков на Малой Молчановке и, наконец, парный бронзовый лев у памятника царю-освободителю Александру ІІ.

Безусловно, на этом «львиная» история Москвы не заканчивается. Каждый любознательный москвич или гость столицы в порыве проникнуть вглубь этого удивительного города может писать ее собственные страницы, открывая миру как известные, так и незаслуженно забытые изображения этого царственного животного в стенах города царей.