Истории известно немало случаев перехода родовых имений из рук в руки от менее успешного к более успешному владельцу. Однако дворцово-парковый комплекс в Кореизе является одним из немногих исключений, процветавших и при старых, и при новых владельцах. Одно из древнейших помещичьих имений южного берега Крыма первоначально носило название «Розовый дом» и принадлежало княгине А. Голицыной, не только положившей начало строительству усадьбы, но и пригласившей для обустройства ее парковой зоны известных садовников К. Кебаха и Н. Гартвиса. К слову сказать, Голицына знала, кого приглашать. У К. Кебаха уже имелся опыт создания одного из красивейших ландшафтных парков крымского побережья – парка Воронцовского дворца, да и негласное звание (главный садовник Южного берега Крыма) Карл Антонович носил более чем заслуженно.

Более полувека спустя старания К. Кебаха и Н. Гартвиса были по достоинству оценены новым владельцем усадьбы – князем Ф. Юсуповым, предпринявшим попытку еда ли не кардинальной перестройки имения. Единственным исключением, которого практически не коснулись порывы князя к изменениям, стал созданный легендарным немецким садовником в сотрудничестве с директором Императорского ботанического сада парк.

Несмотря на то, что имение было выкуплено еще в 1880-х, значительная его перестройка началась только в 1909 году и закончилась аккурат к помолвке сына князя Ф. Юсупова с племянницей Его императорского величества Николая II. Будучи ограниченным во времени, но неограниченным в средствах, князь жаждал видеть в новом дворце неороманский стиль с элементами эпохи Возрождения. Главным архитектором масштабных работ был назначен автор дворца Дюльбер и Ливадийского дворца – Николай Краснов, которому и суждено было воплотить желания Ф. Юсупова в жизнь.

Будучи поклонником итальянского искусства, а особенно венецианских мастеров, князь остался верен своим пристрастиям и при обустройстве нового дома. Превалирующее большинство статуй, украсивших крымскую обитель знаменитого семейства, было привезено из Венеции.  Князь питал необычайную слабость к скульптуре и наводнил парковую зону дворца изваяниями героев древнегреческой мифологии, нимфами, наядами и купидонами. Однако наиболее многочисленными среди всех обитателей парка Юсуповского дворца стали любимые князем львы – царственные животные, красующиеся на гербе знаменитого рода, и символ столь дорогой сердцу князя Ф. Юсупова Венеции.

У парадной лестницы гостей встречают терракотовые львы работы А. Мориджи. В отличие от многих собратьев, установленных у главного входа в имения и дворцы представителей высшего света Российской Империи, облик этих животных дышит редким спокойствием. Приподнятые надбровные дуги, обращенный в сторону визави внимательный взгляд, слегка приоткрытая пасть, мягкие лапы, положение которых словно имитирует прогулочный шаг,  – все говорит о том, что в мраморе застыла мимика беседы столь увлекательной, что терракотовые хранители дворца в Кореизе готовы продолжить ее, сойдя со своих пьедесталов и переместившись в парк.

К слову,  в парке «собеседников» было бы гораздо больше, ведь только у фонтана с резвящимся мальчиком их, как минимум, шестеро. Первая пара скульптур, расположившихся у фонтана, удивительно натуралистична. Поговаривают, что в сумерках их с легкостью можно принять за отдыхающих после охоты грозных хищников. Однако ни в них, ни в других скульптурах дворцово-паркового комплекса читателю едва ли удастся найти классическое воплощение грозного стража. За редким исключением львы Юсуповского дворца весьма спокойны и благородны – под стать аристократическим хозяевам имения. Расслабленно вытянув уставшие лапы и созерцая не на шутку разыгравшегося в фонтане малыша, эта мраморная пара наслаждается полуденным отдыхом в лучах приветливого крымского солнца.

Компанию ей составляют крылатые изваяния, прототипом которых послужил лев Святого Марка с одноименной картины венецианского художника В. Карпаччо. К моменту знакомства Ф. Юсупова с Италией крылатый лев Святого Марка был символом Венеции уже на протяжении 8 веков. Неудивительно, что князь, слывший тонким ценителем искусства и восхищавшийся венецианской культурой, пожелал иметь подобные скульптуры в собственном дворце. Согласно устоявшейся традиции изображения льва Святого Марка, львы Ф. Юсупова были изготовлены с раскрытой книгой, на страницах которой латинскими буквами выбита надпись PAX TIBI MARCE EVANGELISTA MEUS (Мир тебе, Марк, мой Евангелист).Между взмахнувшими крыльями львами Святого Марка и львами, отдыхающими у фонтана, притаились изваяния, заметить которые удается далеко не с первого взгляда. То ли буйная зелень Юсуповского парка дает о себе знать, то ли в поисках новых скульптур взгляд устремляется дальше по дорожкам дворцово-паркового комплекса, но египетские львы дворца не сразу показываются гостям. Единственные в Кореизе египетские львы поддерживают террасу северной части дворца. Покрывающий голову платок не в состоянии скрыть несоразмерно большие уши и еще более подчеркивает несколько скорбное выражение осунувшихся морд. Ну как тут не грустить – мало того, что террасу держать приходится, так еще и половиной туловища. Ни погулять, ни поохотиться. Эх, что ж вы так, ваша светлость, князь Юсупов!  Все ваши львы с четырьмя лапами, а египетские – без. Непорядок.

Перед восточным крылом северного фасада на невысоких постаментах расположились мраморные изваяния, отличающиеся особым обликом, выделяющим их среди всего львиного семейства дворца в Кореизе. Издалека это едва ли заметно, но подойдя ближе, вы увидите взгляд умудренных опытом несколько уставших грустных глаз, поджатые под окладистыми усами губы, застывшие в мучительном сомнении надбровные дуги. Одним словом, задумчивое человеческое лицо, окаймленное пышной бородой и роскошной гривой, выдающей царственное животное. Скульптуры направлены в разные стороны и предпочитают предаваться размышлениям в одиночестве.

У входа в боковой корпус обитают, пожалуй, наиболее великосветские львы князя Ф. Юсупова. Гривы этих усевшихся на задние лапы скульптур напоминают, скорее, роскошные парики вельмож, нежели гриву дикого животного. В пасти пышноволосых изваяний зажата шейная лента. Как и у превалирующего большинства скульптур дворцово-паркового комплекса,  эти изваяния отличаются тщательной проработкой выражения морды и в целом индивидуального образа. Встречаются в парке Юсуповского дворца и иные бодрствующие львы – молчаливые, настороженные, несущие дозор и днем, и ночью, опершись лапою на круглый шар. Подобно многим здешним обитателям, отличительной чертой этих стражей Юсуповых является завитая крупными локонами густая грива, практически полностью скрывающая мощные плечи грозного хищника.  Несмотря на то, что эта пара не оглашает окрестности предостерегающим рыком, шутить с ними все же не стоит. Тем более, что неподалеку – на ведущей из парка ко дворцу лестнице несут службу еще одни терракотовые львы, настроенные отнюдь не дружелюбно. Распахнутая пасть оголяет острые клыки, а вздыбленная  грива ясно свидетельствует о серьезных намерениях разъяренного царя зверей. Опершиеся на переднюю лапу львы готовы в любой момент сорваться с пьедестала и броситься на защиту дома князей Юсуповых.

Какие бы скульптуры дворца в Кореизе не пришлись по душе нашему читателю  — венецианские львы Святого Марка, львы-аристократы с шейной лентой, умиротворенные львы-философы или грозные стражи дворцово-паркового комплекса, с помощью камнерезной мастерской ArtMart львы князя Ф. Юсупова могут стать обитателями вашего дома.