Все пути ведут…на Дворцовую пристань! Да, да, а как же иначе? Ведь именно здесь находится одна из наиболее знаменитых и загадочных львиных пар северной Пальмиры, пользующаяся неизменной популярностью гостей города на Неве и заслуженной любовью коренных петербуржцев. В отличие от многих представителей львиного семейства града Петра Великого, этим сторожевым львам суждено было войти в историю и быть увековеченными не только словом, но и кистью. Именно их царственные изваяния запечатлели на своих полотнах «Дворцовая пристань» и «Вид на Неву от Зимнего дворца» известные художники ХІХвека В. Садовников и  А. Беггров. Не стал исключением и век ХХ, открывший миру А. Остроумову-Лебедеву, иллюстрации которой к поэме А. Пушкина «Медный всадник» по сей день будоражат умы читателей, и С. Хаджибаронова, чей «Лев у Дворцового моста» стал еще одним свидетельством немалой популярности венценосных медных скульптур.

Людовик Франц Карл — Набережная Невы у западного фасада Зимнего дворца

История их появления полна загадочных совпадений и таких перипетий событий, что их впору было расследовать Тайной полиции Его Императорского Величества. Не претендуя на хлеб насущный главных сыщиков империи, мы все же возьмем на себя смелость приоткрыть завесу тайны и поведать читателю некоторые особенности строительства Дворцовой пристани и ее знаменитых львов.

Проектируя пристань-лестницу между зданием Адмиралтейства и Зимним дворцом, придворный архитектор Л. Руска планировал украсить спуск к Неве изящными женскими фигурами в сопровождении лежащих львов. Однако проект «верхами» одобрен не был. Помилуйте, господин Руска, но никаких женщин! И если уж львы, так львы сторожевые, а не мирно похрапывающие под шум волн, разбивающихся о твердыню гранита. Ведь после разрушения вокруг Адмиралтейства фортификационных сооружений судостроительный центр Петербурга, да еще и расположенный неподалеку от царской резиденции, необходимо беречь как зеницу ока!

Сторожевые львы появились в проекте декоративного решения Дворцовой пристани, принадлежавшем знаковому для истории Петербурга архитектору К. Росси, который предложил использовать в оформлении несколько скульптурных групп: коней с водничими для верхних уступов спуска и львов, опирающихся на шар (знакомый силуэт, не правда ли?), — для нижних. Проект был одобрен, но… Созданная В. Демутом-Малиновским модель «Коня с водничим» была далеко не столь успешна. Взамен поступило предложение установить на пристани конные группы наподобие украшавших Елисейские поля работ французского скульптора Г. Кусту.  В Париж был направлен соответствующий запрос и даже получен ответ, но предварительный расчет стоимости отливки этих исполинских статуй свел на нет все старания архитектора.  32 тысячи рублей за группу – такова цифра, поставившая крест на блистательной идее оформления пристани у Адмиралтейства.

Что же делать? Как же быть? После перекрестной переписки архитектора К. Росси, ответственного за возведение и украшение Дворцовой пристани, директора Александровского чугунолитейного завода М. Кларка, ответственного за отливку грозных сторожевых львов, и министра Императорского двора светлейшего князя П. Волконского, ответственного за всех и вся, было принято решение изготовить львов методом дутья или чеканки из листовой меди. Спустя всего три месяца сторожевые львы Дворцовой пристани приступили к несению службы, вышагивая на чугунных постаментах с волютами, отлитых по проекту архитектора И. Шарлеманя. Авторство медных стражей принадлежит… А, собственно говоря, кому? Именно с этого вопроса и начинается запутанная история знаменитой львиной пары, следы которой уводят в Петергоф.

Многие экскурсоводы, проводя доверчивых туристов по гранитным берегам Невы и демонстрируя вздыбившиеся на пьедесталах мощные фигуры со впившимися в массивный шар когтистыми лапами, с уверенностью называют в качестве автора великолепных пышногривых царственных животных скульптора И. Прокофьева. Но так ли это на самом деле?

При всем почтении к Ивану Прокофьевичу, нам придется возразить против личного принятия мастером участия в оформлении Дворцовой пристани. Ибо один из известнейших художников России ХІХ века отошел в мир иной уже в феврале 1828 года, а вопрос о внешнем виде львов стал на повестку дня только осенью. А уж о том, что окончательное решение по их отливке было принято лишь спустя 4 года – в 1832, и говорить не приходится. Любознательный читатель может предположить, что львы были задуманы скульптором несколько ранее. Но последнее творение профессора И. Прокофьева датируется 1822 годом, после которого он не работал в связи с постигшим его параличом правой стороны тела вследствие тяжелейшего апоплексического удара.

Так откуда же взялось утверждение об авторстве потрясающих воображение львов Дворцовой пристани? В рассказах экскурсоводов удивительным образом переплетаются имя скульптора И. Прокофьева, схожесть львов Дворцовой пристани со львами флорентийской площади Piazzadellasignoria и утверждением, что сторожевая пара была отлита по уже имевшимся на Александровском чугунолитейном заводе моделям. При этом мало кто задумывается, что изложенные факты несколько противоречат друг другу.

Чтобы внести ясность, нам придется вернуть читателя к переписке между архитектором К. Росси, директором чугунолитейного завода М. Кларком и князем П. Волконским. Одна голова – хорошо, а две – лучше. Так, по всей видимости, думали К. Росси и П. Волконский, задумав поставить  на пристани сторожевую пару, прототипом которой послужили обитавшие в Петербурге у Военного министерства львы работы семейства Трискорни, напоминавшие тех самых пресловутых флорентийцев с Piazzadellasignoria.

Но М. Кларк «наполеоновские планы» развенчал, уведомив, что в связи с изменением размеров львов необходимо изготавливать под них новые гипсовые модели, что приведет к существенному удорожанию проекта. В то же время на заводе есть модели таких львов, но несколько меньших. Так может, министерство примет решение в пользу уже существующих? И министерство приняло, несмотря на все возражения К. Росси, утверждавшего, что размеры не впечатляют. Возражениям не вняли, поскольку ранее по тем же формам были отлиты львы Елагина дворца, Русского музея, дворца в Стрельне и аракчеевского имения в селе Грузино, а недовольства по поводу размеров стражей ни венценосное семейство, ни его окружение доселе не выказывало.

Но так причем же здесь И. Прокофьев, если все эти львы являются копиями пары, установленной на одной из красивейших площадей Флоренции?! Наверняка спросит наш уважаемый читатель. Дело в том, что все представители «львиной гвардии» Его Императорского Величества, начиная от львов Елагина дворца и завершая львами Дворцовой пристани, отлиты по формам золоченных бронзовых львов Львиного каскада Петергофа, авторство которых как раз и приписывалось некоторыми источниками профессору И. Прокофьеву.

Весьма занимательно, что при этом все те же источники в материалах по строительству и декоративному оформлению Михайловского и Елагина дворцов о фамилии скульптора успешно забывают и констатируют факт копирования львов флорентийских. Предположительно, вывод об авторстве профессора Петербургской Академии художеств был сделан на основании данных отчета по проводимым для Петергофа работам в журнале Академии, в котором упоминалось о доставке из литейной мастерской львиных форм и форм тритонов работы И. Прокофьева.

Однако по нашему разумению, Иван Прокофьевич «пал жертвой» документальной неразберихи. Уже в следующем отчете Академии четко обозначено, что профессор трудился только над тритонами, в то время как по отношению ко львам вместо автора указывается лишь общее количество гипсовых форм – 15 ящиков. По удивительному стечению обстоятельств, в Академию художеств незадолго до этих событий прибыло именно 15 ящиков гипсовых форм флорентийских львов с Piazzadellasignoria. Вместе с формами статуй Геркулеса и Флоры, также отправившихся на Львиный каскад. Случайны ли такие совпадения?.. Более того, львов Львиного каскада не включают в творческое наследие скульптора даже биографы И. Прокофьева (а ведь гордиться, мягко скажем, есть чем!).

Подводя итоги нашего, надеемся, не слишком утомительного расследования, остается лишь сделать вывод, что И. Прокофьеву принадлежит бесчисленное множество непревзойденной красоты барельефов и скульптур, но ко львам Дворцовой пристани этот замечательный мастер свою руку вряд ли приложил.

Если же уважаемому читателю после ознакомления с этим небольшим экскурсом в историю сторожевых львов Петербурга захочется иметь в своем доме такую же грозную пару, камнерезная мастерская ArtMart поможет воплотить возникшее желание в жизнь. И представляя новых обитателей дома изумленным гостям, можно будет сказать: «Это такая запутанная история…».